Михаил Щитов прошёл через плен и нацистские лагеря, допросы, проверки и ссылку, но не потерял веру в жизнь
Вчера (30 октября) был особенный день скорби для многих россиян, который официально закреплён в календаре.
В День памяти жертв политических репрессий уже не один десяток лет по всей стране проходят традиционные мероприятия, посвящённые событиям, которые невозможно вычеркнуть из истории страны, потому что тысячи людей были расстреляны или отправлены в лагеря, в том числе те, кого во время Великой Отечественной войны освободили из плена. Среди пострадавших герой нашей заметки Щитов Михаил Михайлович, уроженец села Крапивна Рославльского района Смоленской области.
Михаил Михайлович Щитов родился 22 сентября 1927 года. В семье было 5 сыновей и 2 дочери: Василий, Иван, Петр, Елена, Михаил, Александр и Полина. Вот как рассказывает о своём отце дочь Татьяна Михайловна Щитова:
– Отец был на все руки мастер. Ходил по деревням – плотничал, столярничал. Выполнял любую работу. Часто брал с собой сына Михаила. Когда началась Великая Отечественная война, фашисты быстро захватили Смоленскую область. Летом 1941 года папа был угнан в Германию. С дороги он бежал дважды, и дважды уже в Германии сбегал от бауэра (крестьянина-фермера).
Когда эшелон прибыл в Германию, все были построены в две шеренги на площади. И среди детей пошел слух, что одну шеренгу отправят в крематорий (дети были истощены), а другую — на работы к бауэрам. Дети стали метаться, перебегать из шеренги в шеренгу, а папа решил ничего не менять. Во-первых – не угадаешь, а во- вторых — не было сил. И действительно, одну шеренгу отправили в крематорий, а он остался жив. Затем стали подходить бауэры и разбирать детей. Им нужны были те, кто мог работать. Разобрали всех, а его никто не брал, он остался один. Тринадцатилетний Миша был маленького роста, исхудавший. Прошло уже достаточно много времени, когда появился еще один бауэр. Он поглядел на папу и понял, что пешком тот не сможет дойти сам. Спросил, сможет ли он ехать на велосипеде, и получив утвердительный ответ, привел транспорт. Добирались они до хозяйства так: отец ехал, бауэр шел рядом. Когда силы крутить педали заканчивались, отец отдыхал, затем потихоньку ехали дальше.
Первые две недели отца кормили, он не работал, но потом загружали работой так, что ладони все были в кровавых мозолях. Кожи на ладонях практически не было. Было очень тяжело. Убегал от бауэра дважды. Возвращали, били.
Первый раз, когда сбежал, шел долго, устал, присел отдохнуть и уснул. Проснулся от лая собак (шли по следу). Был избит, вернули к бауэру. Второй раз смог с другом добраться до Польши. Шли зимой, было очень холодно. Когда совсем стало тяжело, попросились погреться в одном селе. Их пустили, накормили, а потом привели полицаев. Били сильно, издевались, на голову надели железный обруч и подвесили. Боль была такая сильная, что терял сознание. Всего убегал 4 раза. 3 раза бежали вдвоем, и каждый раз после всех издевательств выживал он один. Как будто кто-то отца берег. Вернули в Германию теперь уже в концлагерь, близ города Фридрихсхафен. Заключенные работали на заводе, на шлифовке деталей, каждый день ходили на завод из лагеря 6 км туда, 6 км обратно. Там тоже были тяжелые условия, били, издевались. Больше всего доставалось русским заключенным. Однажды, доведенный до отчаяния, ударил надсмотрщика какой-то деталью. Думал все, убьют. Но в этот момент на заводе были представители организации «Красный крест», это его и спасло от смерти. В лагере находился до освобождения союзниками. После освобождения американцами еще месяца 4-5 жили в бараках, ездили на работу в город.
Первое время после освобождения старались есть понемногу. Был случай: выдали тушенку. Съели с другом совсем немного, легли спать, а ночью друг не выдержал, съел все до конца. Утром он умер. Организм просто не справился.
В октябре 1945 вместе с русскими военнопленными были отправлены в Россию через Белоруссию. От станции Менделеево до пос. Харино Гайнского района шли пешком. Была холодная осень, грязь. Им выдали старые байковые одеяла. Потом были проверки. Малолетних узников было 6 человек, остальные – военнопленные. Проверяли всех. По собственному желанию уехали в Германию на работу, или были угнаны. Отца попросили назвать трех человек, кто бы мог подтвердить, что он был угнан немцами. Все три человека оказались живы и подтвердили его слова. И все равно, несмотря на это, все были сосланы в Пермскую область и долгое время были без возможности выезда, даже документов на руках не было. Их выдали в 1951 году. В Харино папа познакомился с мамой Горунович Алезией Викентьевной.
После войны Михаил Михайлович Щитов работал в В-Камской сплавной конторе водителем, столяром, мастером лесозавода, и.о. старшего инженера по строительству и ремонту, старшим инженером ПТО. В 1966 году заочно закончил Кунгурский лесотехнический техникум , получил специальность столярно – мебельное производство, квалификация техник –технолог. В Харинской восьмилетней школе не было учителя труда и кабинета не было. 20 лет по совместительству вел уроки труда в школе, оборудовал мастерские, сам изготовил инструменты для ребят. Очень многие выпускники школы выбрали профессию столяра. Михаил Михайлович любил работу и делал её качественно. Он не мог себе представить, что кто-то скажет о том, что работа сделана плохо. К нему за помощью ехали люди со всего района. Из сказанного Татьяной Михайловной следует, что не было такой работы, которую наш герой не смог бы выполнить. Чинил швейные и стиральные машины, ремонтировал обувь, хорошо разбирался в машинах, мотоциклах.
– А какую мебель он делал! – продолжает Татьяна Михайловна. – Квартира у нас была небольшая, и папа делал мебель-трансформеры. Шкаф с полками для книг, шифоньером и кроватью, которая убиралась на день, комод и так далее. В последние годы папа потерял зрение на один глаз, а вторым видел на 40%, но все равно помогал соседу наладить мотоцикл. Он на слух определял где и что надо сделать, слушал и снова давал совет. И так пока не сделает хорошо. Папа очень много помогал нам. Сестра Тамара летом работала с отрядом по месту жительства, ставила теневой театр. Главный помощник был папа. Изготовил экран, наладил свет на сцене, подобрал краску, нашел клей и бумагу. Если был нужен реквизит или декорации для выступления, то без папы мы обойтись не могли. Он нам изготавливал лыжи, санки, ремонтировал кукол. Если не получалась задача по математике, то за помощью только к папе. В нашем переулке первый велосипед появился у нас. Это был дамский велосипед, с цветной сеткой на заднем колесе. В переулке было много ребят, мы все катались по очереди, но если что-то ломалось, то все бежали к папе и он ремонтировал. Папа был строгий, но никогда нас не бил и не обижал. Было время, когда все чем-нибудь обменивались (фантики, стеклышки, игрушки и т.д.). Мы знали, что чужие вещи домой приносить нельзя, пойдешь относить обратно.
Не менее захватывающая история жизни у мамы Татьяны Михайловны, которая родилась 20 ноября 1927 года в деревне Перхурово Заславского (Минского) района Минской области.
Во время беседы Татьяна Михайловна рассказала нам и о своей маме Алезии Викентьевне Щитовой (Горунович):
– Родители моей мамы–Горунович Викентий Карлович, мама Горунович (Гриневич) Анна Ивановна. В 1930 году семья была репрессирована и выслана в Пермскую область. В семье Горуновичей было 3 сына и 4 дочери. Выслали всех. Места ссылки Пермская область и Красноярский край. Мама с родителями оказалась в пос. Чуртан Гайнского района. Поселок построили белорусы (ПОЛЯКИ). Позже в поселок привезли крымских татар. Позднее из Гайн в Чуртан отправили брата и сестру отца (Владимира и Софью). В 1935 году умерла от воспаления легких мамина мама и сестричка Аня. Отец женился во второй раз. Мачеха была злая, била маму. Мама не выдержала и сбежала от мачехи к тете Соне. У Софьи Карловны уже были свои дочки Софья и Галя, но она не отдала мачехе Алезию (Это было уже после ареста отца). В 1937 году вторая волна репрессий. Почти всех мужчин в поселке арестовали. Арестовали и Викентия Карловича и его брата Владимира Карло. Чуртанские дети учились в деревне Монастырь. Школа была в бывших кельях монахов и в церкви. В 6 классе их класс располагался в куполе церкви. Мама училась хорошо, была отличницей. Она закончила 7 классов. Её хотели забрать в школу ФЗО, но Софья Карловна спрятала её и отправила к двоюродной сестре в пос. Сосновая к тете Феле, а потом в 1943 году устроила на работу телефонисткой. С 1944 года работала счетоводом в ОРСе ВКСК ( пос. Харино), зам. главного бухгалтера в ОРСе, бухгалтером – инвентаризатором, заместителем главного бухгалтера Верхне- Камской сплавной конторы в пос. Харино.
7 февраля 1947 года приказом Президиума Верховного Совета СССР от 6 июня 1945 года мама награждена медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 г.г.».
Много лет мама разыскивала своего брата Игната. Перед войной в Чуртан приезжала дедушкина сестра (думали, что скоро белорусам разрешат вернуться на родину) и увезла Игната с собой. Прошла война, связи были утеряны. Мама искала его и через Красный крест, передачу «Маяк», передачу «Жди меня» и т.д. Но найти не смогла. В 1991 году она писала в Белоруссию на счет реабилитации семьи. В 1994 году получила ответ – заключение, в котором на основании проверки сообщалось о том, семья полностью реабилитирована. На каждого члена семьи выслана справка о реабилитации. Комиссия при Минском областном совете по оказанию содействия в обеспечении прав жертв политических репрессий 20 – 80 годов и увековечения их памяти отправила заключение, в котором на основании показаний старожилов д. Перхурово подтверждается факт раскулачивания и высылки семьи Горунович Викентия Карловича. Исполкому Дзержинского райсовета рекомендовано выплатить Щитовой (Горунович) Алезии Викентьевне денежную компенсацию в десятикратном размере минимальной заработной платы за незаконно изъятое имущество. Сумму мама получила белорусскими деньгами (Зайчиками).
Мама никогда не сидела без дела. Работа, домашнее хозяйство, грибы и ягоды летом и т.д. Мама любила читать, вышивать. Шила нам красивые платья. Мне кажется, что она умела все.
И когда она все успевала? У нас не было рядом бабушек и дедушек. Все приходилось делать самой. Мама помогала нам в наших начинаниях. В 5 классе я стала вожатой у первоклассников. Мама мне подсказывала, помогала. Мы собрали ягоды рябины, чтобы сдать и на полученные деньги сделать подарок учительнице .
Оказалось, ягоды надо высушить. Мама вместе с нами занималась этой работой, предложила перебирать ягоды по звездочкам. Квартира была маленькая, весь класс не вмещался. Она успевала помогать нам с костюмами, декорациями, а вечерами еще и почитать нам интересные статьи из газет и книг. Перед концертами наша маленькая квартира превращалась в мастерскую по пошиву костюмов. Кто-то порол, отпаривал, Тамара кроила, девчонки сметывали, а мама шила на машине. Откуда она брала силы? Все накомодники, шторы на дверях были вышиты крестиком, занавески на окнах выстрочены. А еще мама очень красиво пела и танцевала. Мне казалось, что только наша мама так легко и красиво танцует. Родителям было очень важно дать нам всем образование. Мы все трое закончили Кудымкарское педучилище, а затем получили высшее образование. Тамара с Людой стали учителями математики, а я закончила географический факультет ПГУ.
Мы обращались к родителям на ВЫ, но при этом делились с ними всеми секретами, бежали к ним за советом. А сколько терпения им надо было иметь. Только я сколько платьев порвала на заборах. Но при этом я не помню, чтобы нас наказывали и били. Младшей сестре Люсе купили новое осеннее пальто. Красивое. Она в нем была как кукла. Первый раз в нем она пошла погулять и явилась сверху до низу в зеленой краске. Это были не просто пятна краски. Она плашмя полежала в краске. Что чувствовали родители в этот момент, можно только догадываться. Но я не помню, чтобы её наказали. Сняли испорченное пальто, надели старое короткое пальтишко и отправили снова гулять. Пальто папа замочил в керосине, потом мама отстирала, отгладила. А ведь в то время купить новые вещи было трудно. Родители радовались нашим успехам, победам. Гордились нами. После смерти папы, я забирала маму к себе в Кудымкар, и мама достала большую пачку наших грамот и благодарностей за учебу, за победы в спорте и конкурсах. Прошло так много времени. Родители переехали из Гайнского района на юг, в Анапский район, а грамоты в целости и сохранности. Все вещи перевозил папа. Он все красиво упаковал и они хранились у родителей.
Нас рано приучали к выполнению поручений. Вместе с родителями работали на огороде, помогали во время ремонта, ездили в лес за грибами и ягодами, уборка дома, принести воды, занести дрова, вымыть посуду, купить хлеб и т.д.
Папа с мамой прожили вместе 59 лет и 4 месяца. Они очень мечтали отметить 60 – летний юбилей. Но болезнь не спрашивает. Папа умер 9 марта 2005 года. Он похоронен в Суворов – Черкесске Анапского района. Мама прожила на 5 лет дольше. Она умерла 6 сентября 2009 года, похоронена в Кудымкаре.
А.И.Баяндина.